умеют жэ люди или запись номер - какая прелесть

[Neriel*Cat,sEye*13]

01.09.2011 в 00:14

Пишет  Wild_BerrY:

Напишут же...
Я сейчас просто лопну. От смеха, конечно же Случайно наткнулась в просторах и-нета на этот фанф.
Глупость, конечно, несусветная, но встречаются на редкость доставучие перлы
В принципе, читать можно всем, независимо от то, знаете ли вы фендом KHR или нет, тут это особо не имеет значения. Это, так сказать, пьеса, написанная в размерном слоге, хотя я сначала даже не поняла, не попала в ритм, что называется.

Название: Жизненная трагикомедия Ямамото со счастливым для него и некоторых частей его тела концом
Автор: Kaita-chan
Бета: ~tayo~
Фэндом: Katekyo Hitman Reborn
Рейтинг: РG-13
Пэйринг: всем неповезло
Жанр: трагикомедия
Отказ: все не мое, и в данном случае это к лучшему.
Ахтунги: 1. что курил автор - науке неизвестно. 2. вариация на тему 5980 бвахахахаха 3. я не помню, кому принадлежит строчка про "трамвай". 4. по-прежнему кто-нибудь да ругнется матом.
Разрешение: не получено (трудно спрашивать, когда не знаешь, где искать автора)

Акт первый,
в котором мы все с ужасом понимаем, что автор не всю траву скурил в прошлый раз, и перед нами снова разворачивается жизненная мелодрама доблестных товарищей из мафиозной семьи Вонгола, достойная пера лучших поэтов древности (а может, и Золотого века), но на этот раз несколько по другому поводу, который для некоторых, тем не менее, является весьма животрепещущим.

Действующие лица: Тсуна, Ямамото, Мукуро, шкаф.

Тихий летний вечер; к дому Савады подходит Ямамото с непривычным для него выражением глубокой задумчивости на лице и звонит в дверь. Внутри слышен шорох, что-то падает, звякает и на пороге появляется слегка растрепанный Тсуна.
Тсуна: А, Ямамото… Уж кого не ждали.
Ямамото: Привет. Послушай, Тсуна, мне с тобою срочно, сейчас прям, надо кое-что бы обсудить, пока не стало поздно и можно что-нибудь еще придумать.
Тсуна: А что, до завтра потерпеть никак не можно?
Ямамото: Конечно, можно, но тогда мне точно грозит лишиться своей личной жизни…
Тсуна: Чего?
Ямамото: Того. У нас проблема.
Тсуна: С Гокудерой? Он снова дрался в грязной подворотне и навалял люлей кому не надо? Или опять ему понаваляли? Или ушел, не съев на завтрак макароны?
Ямамото: Намного хуже. Он такое выдал – я даже повторить смогу не сразу. Войти-то дай?
Тсуна: А, заходи. Раз тут такое дело. (Про себя – ведь все равно привяжешься…)
Ямамото заходит, с удивлением оглядывая некий беспорядок, отличающийся от обычного беспорядка в доме Тсуны.
Ямамото: А чтой-то у тебя тут за бардак?
Тсуна: А, это… Ну… Я как бы убирался.
Ямамото: В таких вот милых синеньких носочках? Я раньше у тебя таких и не видал.
Поднял с пола носки (довольно-таки чистые) с маленькими ананасиками по бокам. Подумав, покосился в сторону шкафа, на всякий случай махнув ему рукой.
Тсуна: Ну, мало ли чего тут кто не видел. (Бубнит, отбирая носки - Блин. Ведь я просил, чтоб все забрал с собой).
Ямамото (замечая на диване футболку расцветки хаки): А вон футболка, прямо как у…
Тсуна: Короче, Ямамото, ближе к теме. Я был довольно сильно занят и все еще надеюсь на приятный и романтический чудесный летний вечер. Вы с Гокудерой, правда, как родные, всегда приходите в интимные моменты и портите весь кайф…
Ямамото: Короче… – замялся – Короче, у Хаято новый сдвиг.
Тсуна (терпеливо): Какой? Или я так и буду тянуть по слову из тебя? Видать и правда случилось нечто невообразимое, раз уж непробиваемый Ям-чан об этом даже говорить может с трудом.
Ямамото: Тут понимаешь, дело-то какое… Теперь он хочет обязательно быть сверху.
Из шкафа раздался непонятный звук, отдаленно напоминающий хрюканье.
Тсуна: Быть сверху? В смысле, сверху? Или ты про (понимающе) это…
Ямамото (уныло): Это самое, ага.
Тсуна: Ну, посади его наверх, и все дела.
Ямамото: Нет, ты не понял. Гокудера насмотрелся, по интернетам лазая ночами, яойных и не очень фильмов и возомнил себя брутальным мачо, который может отыметь меня – меня! спортсмена! – на раз-два-три и безо всяких прочих.
Тсуна (плюхается на диван): Ну вы даете…
Ямамото: Да не даем как раз. Точнее, он давать не хочет, пока ему не дам я. Все нервы истрепал.
Тсуна: Представляю. Он и нормальный-то – сомнительный подарок, а если уж чего вбил в голову свою дурную…
Ямамото: Вот-вот, и я ему твержу о том же – мол, голова твоя дурнее, чем у Ламбо, тому ума хотя б хватает не брыкаться и не орать, какой он бык, на всю округу.
Тсуна: Что, Гокудера прям вот так вот и кричит?
Ямамото: Да всех соседей распугал уже в районе. Как примутся орать на пару с Ури: один – дай жрать, другому просто – дай…
Тсуна (осторожно): А это… Ямамото… Может, стоит и этот опыт вам приобрести?
Ямамото: Какой? Чего?
Тсуна: Ну, дай ему разок.
Ямамото: Ага, разок. Вот ты бы, Тсуна, дал?
Тсуна (в ужасе): Я?! Гокудере?!
Из шкафа послышался странный скрежет, то ли как вилкой по стеклу, то ли как зубами по вилке. Ямамото вздрогнул.
Тсуна: Да ни в жисть! (про себя – вдруг он умрет от счастья, что делать мне тогда без Урагана и перед Бьянкой объясняться как?).
Ямамото: Вот видишь. И я не дам. К тому же – чисто между нами – что делать «сверху» он не знает совершенно.
Тсуна: Даже в теории? Ну, Ямамото, так нельзя. А вдруг случиться что, задание какое особой сложности и важности огромной, и Гокудере быть придется све-
Ямамото (решительно): Задания такие пусть Хибари на пару с Мукуро, как раньше, выполняют. Им все равно, кто где.
Тсуна: Что значит – все равно? Постой, постой. Причем тут Мукуро? И почему - как раньше?
Ямамото: Э… Эээ… Мы отвлеклись. - С опаской покосился в сторону подозрительно тихого шкафа. – Так мне-то делать что?
Тсуна (себе под нос): Ну, Мукуро, держись. Придется объясняться нам с тобою сразу, а не после НЦы, когда ты можешь только «куфуфу» свое довольное в ответ мне предъявлять…
Ямамото: Савада! Помоги!
Тсуна: Да-да. Что делать. Право, я не знаю. Поговорить с ним – это бесполезно. Воспитывать – ха-ха, ты сам все знаешь. Оставить все как есть – посмотрел на кислое лицо Ямамото – никак не можно.
Ямамото (шмыгая носом): Ну.
Тсуна: И все же я считаю, что надо бы пойти ему на встречу, чтобы он сам все четко осознал – консенсуса достичь, тебя имея, ему весьма будет проблематично, и только сам себе испортит карму…
Ямамото: Давай попроще и без умных слов.
Тсуна: Ну, пусть попробует. Раз он в матчасти ноль – то и бояться нечего тебе.
Ямамото: Я как бы не боюсь, наоборот, мне даже было бы немного интересно, но – Гокудера сверху?! Никогда!
Тсуна: Почему?
Ямамото: Я со смеху умру уже в начале, а он расстроится… Зачем мне это надо?
Тсуна: Расстраивать его чревато, это да… Он в прошлый раз с расстройства мне такое закатил.
В этот момент раздается настойчивый стук в дверь.
Ямамото: Черт! Это Гокудера! Вот как чуял, что он придет к тебе просить совета. Скорее спрячь меня!
Тсуна: Куда?! Куда тебя, Мат, спрятать?! Вы ко мне в прятки, что ли, ходите играть?!
Ямамото: Я помню, тебя есть чудный шкаф, удобный, теплый и вообще отличный.
Тсуна: Шкаф есть, но там…
Ямамото: Подвинется, не страшно.
Залезает в шкаф, подмигивая Тсуне. Мукуро в шкафу, смерив его презрительным взглядом, пододвигается, освобождая место.
Мукуро: Здорово, лузер.
Ямамото: И тебе привет.
Мукуро: Жена бунтует, да?
Ямамото: Я так смотрю, тебе в шкафу уже привычно?
Мукуро (скривившись): Один-один, лады. Усаживайся рядом, ща будет цирк, коль это вправду твой приперся спрашивать совета у Савады.
Ямамото: Уже сажусь.
Садится рядом. Тсуна впихивает прямо в лицо Мукуро его футболку и носки.
Тсуна: Блин, как-то мне слегка нехорошо, предчувствую как минимум проблемы, и шкаф развалится уже, того гляди… Затихли оба. Ты – поворачивается к Ямамото – смотри, чтоб Гокудера вас здесь не нашел, иначе я его не удержу, а мне разврату тут, как в прошлый раз, совсем не надо. И с Мукуро тут чтобы вслух не ржать.
Мукуро: Йа-йа, майн фюрер, только побыстрей.
Стук в дверь повторяется с удвоенной силой, к нему добавляются удары ногами.
Тсуна (в сторону двери): Иду уже! Бегу на всех парах!
Захлопывает дверцу. Слышно, как он подходит к входной двери, щелкает замок. Мукуро с Ямамото, затаив дыхание, пытаются услышать хоть что-нибудь, но это «что-нибудь» ждет нас во втором акте сей душещипательной мелодрамы, героем которой стал наш любимый Ям-чан и, как истинный член мафиозной семьи Вонгола, втянул в свои проблемы всех остальных. Засим автор удаляется сварить яду кофейку, дабы со свежими силами приступить к написанию акта второго, который – увы – не за горами.


Акт второй,
в котором мы встречаемся с так любимым некоторыми поклонниками Реборна представителем Дисциплинарного Комитета, узнаем, что у автора совершенно нет совести и должного пиетета перед всеми пейрингами (кроме, конечно, 8059) и понимаем, что удержать Гокудеру от НЦы, когда ему припирает, просто невозможно.

Действующие лица: те же, к ним присоединяются Хибари и немного позже Гокудера.

Летний вечер продолжает радовать всех, за исключением Ямамото (по озвученной в предыдущем акте причине) и Тсуны, потому что услышать голос, раздающийся из-за двери, всегда означает – нарваться, а если не повезло – то нарваться несколько раз подряд.
Хибари: Открыл-ка резко, юный босс Вонголы, иначе за последствия не буду отвечать.
Мукуро (шепотом): Как будто он когда-то отвечал. Ха-ха…
Ямамото (шепотом же): Хибари? Блин, я думал Гокудера. Пойду скажу приве-
Мукуро: Сидеть. Мы обещали. К тому же, ему совсем не нужно знать, что я опять ночую у Савады.
Тем временем Тсуна, открыв дверь, впускает Хибари (потому что не впустить того невозможно).
Тсуна: Хибари-сан?! Вы здесь какого черта… Простите, что на этот раз вы соизволили забыть?
Хибари (поигрывая тонфа): Твой дом, Савада, мне покоя не дает.
Тсуна (про себя): А мне опять не даст покоя Дино, когда узнает, что тут Хибари был и без него… Вслух – Чем дом мой провинился пред законом, лицо которого так строго и ужасно, что я сейчас от страха наложу?
Хибари: Язвишь? Соскучился по твердой грубой силе?
Прижимает Тсуну к стене одним тонфа за горло, другим упирается в живот.
Хибари: Сейчас мы быстро это факт исправим.
Тсуна (заикаясь): Х-х-… Хибари-сан! Не надо! Вдруг кто увидит вас вот так вот и что-нибудь ужасное представит!
Хибари: Увидит? Кто? Ты разве не один? Ага, я так и знал, что в этом доме творятся темные и грязные делишки…
Проходит в комнату, заглядывая под диван, за стулья и в мусорное ведро.
Хибари: Где прячешь ты преступников опасных и извращенцев тайных? Признавайся.
Тсуна: Да нет тут никого.
Мукуро (шепотом): Хибари как налоговый инспектор – всегда не вовремя, с претензией и злой.
Хибари недоверчиво покосился в сторону шкафа.
Ямамото (шепотом же): Да ладно, вовсе он не злой, он чистоплотный и любит, чтоб везде порядок был.
Мукуро: Тебе откуда знать, ты ж с ним не спишь.
Ямамото: Я нет, я просто с ним дружу, а ты?
Хибари прищурил правый глаз.
Тсуна: Х- Хибари-сан, а может, вам грамм двести налить чего покрепче и вы домой пойдете наконец?
Мукуро: И я не сплю, все это клевета, ведь у меня есть лучшее, что может быть на свете – невинное и трепетное тело десятого Вонголы.
Ямамото: Даа? А как же ваши миссии с Хибари? Я слышал, вы шикарно погуляли после последней, видно, самой трудной, и даже сняли комнату в отеле и заперлись вдвоем.
Хибари, цыкнув на Тсуну, подходит поближе к шкафу и прислушивается.
Мукуро: Хаха. Никто и ничего здесь не докажет. А я зато как вспомню щас, как кое-кто в Италию уехал – как будто бы в бейсбол тренироваться, а сам со Сквалло в ресторан ходил…
Ямамото (бормочет): В Италию… Со Сквалло… - вскакивает, стукаясь головой о верхнюю полку - Черт! Как ты узнал?!
Мукуро (гордо): Я знаю все! Я тут один не лох!
Тсуна обреченно падает на диван, понимая, что все кончено.
Ямамото: Если не лох, чего тогда боишься, что Тсуна все узнает про Хибари? А кстати, ты кого сильней боишься?
Мукуро: Боюсь?! Я?! Не смеши мои трусы! Это меня пускай боятся оба. К тому же – показывает Ямамото язык – у меня ни разу не было такой тупой проблемы, как твоя.
Ямамото: Ну, с Тсуной то понятно, нет проблем. А что, Хибари тоже снизу?
Мукуро (гордо): Естественно.
Хибари решительно подходит к шкафу, зловеще поигрывая тонфа.
Ямамото (восхищенно): Ну, ты даешь! И что – ни разу прямо вот не бунтовал? Эх, мне бы так…
Мукуро: Учись, учись, студент, пока я жив.
Хибари: Теперь уверен я на сто процентов, что прячешь ты кое-кого в шкафу. Я этот мерзкий голосок учую за сотни верст.
Тсуна: Не надо!
Хибари: Поздно.
Распахивает дверь.
Тсуна: Блин. Пиздец романтике и прочему разврату.
Из шкафа на Хибари, вспомнив, что сидеть просили тихо, а теперь поздно, кисло взирает Мукуро. Ямамото приветственно машет рукой.
Ямамото: Привет, Кё-чан! Ты как нас тут нашел?
Тсуна (уныло с дивана): Да вас нашел бы кто угодно не глухой… Как бабки на базаре, растрещались…
Хибари (игнорируя Ямамото): Так-так. Сидит, значит, в одних трусах и с вилкой. Ну и кого ты собирался есть? Неужто этого – кивает в сторону дивана – убогого?
Тсуна (про себя): Так грубо…
Мукуро (в сторону): Как трудно честной девушке в трамвае…
Хибари: Че?
Мукуро: Здорово, говорю, разведчик хренов. Ты все равно не сможешь доказать здесь ничего, и Ямамото подтвердит – я чист, как свеженапечатанная сотня. Да, Ямамото?
Ямамото: Ну, не знаю…
Мукуро (многозначительно напевает): А в ресторане, а в ресторане…
Ямамото: Он чист! Невинен! Только что пришел!
Мукуро самодовольно ухмыляется. Хибари не менее самодовольно скалится в ответ.
Хибари: Да мне насрать, насколько ты тут чист. Еще за прошлый раз с тобой не расквитался.
Мукуро: Да ладно, Кея, брось. Подумаешь, - кривляется - все видели Хибари без трусов, какой кошмар… Какие-то три с половиной снимка, и ты уже психуешь. На, глотни, - протягивает Хибари бутылку пива.
Ямамото: Эй, Мукуро, откуда пиво здесь?
Тсуна: Ага-ага, мне тоже интересно. Не припомню, чтоб я спиртное разрешал тебе хранить в своем шкафу.
Мукуро: Да че вы скучные какие…
Хибари: Ты надоел. Где мой камикорос?
Встает в стойку, Ямамото усаживается поудобнее в ожидании зрелища, Мукуро пытается вытащить из-под задницы свой трезубец, но у него ничего не получается.
Тсуна: О господи, ну сделай хоть без жертв иль с минимальными потерями...
Хибари: Не выйдет, на полдороге не остановлюсь.
Тсуна (про себя): Я не к тебе, вообще-то, обращался.
Мукуро (театрально вздыхая): Опять я пострадаю ни за что.
Ямамото (до этого что-то усилено обдумывающий): Эй, Кея, а ты что, совсем ни разу не требовал, чтоб не тебя, а ты?
Хибари: Так, так. Вот, значит, слухи все откуда. А я-то думаю, чего все косо смотрят…
Мукуро: Спасибо, Ямамото, услужил.
Ямамото: Да не за что.
Хибари: Терпенью моему пришел конец. Готовься умереть, червяк несчастный. – Поворачивается к Ямамото. – Ты следующий.
Ямамото: А меня за что?!
Хибари: Свидетели мне вовсе не нужны.
Тсуна: Я ничего не видел, если что.
Хибари (многозначительно): С тобой я разберусь немного позже.
Замахивается тонфа на Мукуро, тот по-прежнему никак не может вытащить свой трезубец, зацепившийся за трусы, и в этот момент снова раздается стук в дверь.
Тсуна (бормочет): Реборна нет, Рехей в гостях, Хибари тут, у Ламбо аллергия – он в больнице, два идиота прячутся в шкафу. (Вслух) Надеюсь, это будет Гокудера.
Ямамото: Гокудера?
Хватает Хибари за шкирку и втаскивает в шкаф, закрывая дверцу.
Ямамото: Запомни, Тсуна, ты меня не видел.
Хибари: Какого ху…
Ямамото зажимает ему рот рукой. Мукуро наконец вытащил трезубец и злорадно оскалился.
Мукуро: Ну, щас мы обо всем поговорим.
Тем временем Тсуна открывает дверь и в дом врывается Гокудера.
Гокудера: Где он? Где этот малодушный бейсболист, который за задницу свою боится так, что прячется уже вторые сутки?
Тсуна: Потише, Гокудера, не ори.
Гокудера: Прости, Десятый! Очень виноват! Но я уверен, что он точно здесь.
Тсуна: А что случилось, Правая рука?
Гокудера (порозовев от счастья): Ой, право, Джудайме, фигня такая… Мне даже неудобно говорить, что Правая рука решить не может сама такой пустяк…
Тсуна: И все-таки, зачем тебе Ям-чан?
Хибари (укусив Ямамото за палец и освободив рот): Ка…
Ямамото (шепотом): Да тише ты!
Гокудера: Там кто-то есть в шкафу!
Мукуро (тыкая Хибари трезубцем в бок): Ну что, боишься? Ссыкотно? Вот так то!
Ямамото: Давайте помолчим, а то Хаято меня найдет и прямо здесь запросит секс.
Мукуро (игнорируя Ямамото, тыкает Хибари): Да твой камикорос вообще *** и с моей вилкой рядом не стоял.
Хибари (шипит): Убью скотину. Триста раз подряд. А органы продам на черном рынке.
Гокудера: Там точно кто-то есть!
Подбегает к шкафу и дергает за дверцу. Ямамото, отпустив Хибари, пытается удержать дверцу изнутри, Мукуро тычет Хибари во все места трезубцем, Хибари, матерясь, тычет его в ответ тонфа. В итоге оба валятся на Ямамото, тот падает на дверцу, она открывается, и все трое оказываются на полу в комнате.
Гокудера: Я так и знал! Ты прятался! Как низко же ты пал!
Ямамото: Ой, Гокудера, мы тут обсуждали последнюю игру…
Гокудера: Ага, в шкафу. Я что, совсем дурак?
Ямамото: Ну, правда, я не вру.
Гокудера: И с кем? Вот с этим красноглазым извращенцем? Или с Хибари? Не смеши мои носки. Я в жизни в это не поверю!
Ямамото: Почему? И вообще – пойдем домой, или в кино? А? (про себя – там народу много…)
Гокудера: Пока не дашь мне силы испытать и ощутить себя мужчиной – не пойду!
Тсуна: Давайте только вот не на моем ковре себя тут ощущать, да?
Гокудера (хватая Ямамото за шкирку): Ну, сейчас-то ты мне точно дашь, поскольку так тебе велит Десятый. Правда, Тсуна? – поворачивается к Тсуне.
Тсуна: Э… Я... Ну, в общем, вы уж сами разберитесь…
Гокудера: Есть разобраться!
Тащит Ямамото в подсобку. Ямамото умоляюще смотрит на Тсуну, но тот сидит в полной прострации, наблюдая, как Мукуро и Хибари тыкают друг друга кто чем, причем Хибари уже полураздет, а трусы Мукуро съехали чуть ниже чем совсем. Но обо всем этом мы, если повезет, узнаем из третьего акта, а нам обязательно должно повезти, иначе к чему все это?

Акт третий,
по традиции – заключительный, в котором Гокудера понимает всю степень своих заблуждений, Ямамото – своего счастья, Тсуна – своей нелегкой судьбы, а автор как курил траву – так и будет курить дальше.

Действующие лица: все те же плюс Реборн.

За окном по-прежнему теплый летний вечер, в доме Савады по-прежнему разворачиваются события, описать которые был бы рад любой нормальный (то есть не этот) фикрайтер. Гокудера по-прежнему пытается утащить Ямамото в подсобку, но тот упирается что есть сил и, в конце концов, вырывается.
Ямамото: Блин, Гокудера, ты совсем с ума сошел?
Гокудера: Босс приказал, ослушаться не смей! Или ты супротив мафии попрешь?
Ямамото: Я тоже мафия! И задницу не дам даже тебе. Какого хрена!? Было ж все прекрасно.
Мукуро (философски): Даже прекрасному наскучивает быстро, когда его имеют день за днем.
Тсуна: Да, кстати, о прекрасном-то - быть может, ты, Мукуро, мне все же объяснишь, что связывает вас с Хибари, поподробней? И безо всяких своих шуточек давай.
Хибари: Меня отбросы не интересуют, и ничего не связывает нас.
Мукуро: Вот именно, я только твой, мой милый Тсунаеши! А этот мизантроп – кивает в сторону Хибари - лишь пару раз попал со мной в один отель.
Тсуна: И все? И ты к нему не приставал?
Мукуро: Ни-ни!
Гокудера (командным голосом): Ямамото! Не смей отнекиваться, хватит унижаться и делать вид, что ты со мною не знаком. О, знал бы раньше я, какой коварный тип скрывается за этою улыбкой – не стал тебе давать бы ни за что!
Тсуна (с интересом): Коварный Ямамото?
Гокудера: Представь себе, Десятый, как обидно, когда всего лишь хочешь получить того же, что каждый день он требует с тебя по десять раз, а он в штыки и, ***, не дает. - Бросается Тсуне на плечо, всхлипывая. – Ведь я его люблю! Ну что, блин, трудно дать разок?!
Мукуро: Боже мой, какие страсти.
Хибари: Какая гадость.
Тсуна (с трудом отлепляя Гокудеру от себя): Ну ладно, Гокудера, не реви, все образуется.
Ямамото: Ну, что заладил, в самом деле, дай да дай… Как будто в этом счастье, Гокудера!
Гокудера: Ах, так со мной ты? – Трагично вскидывает руки вверх. - Тогда прощай! Пойду покончу жизнь самоубийством лишь потому, что кое-кто не дал. А ведь могло бы быть все так красиво…
Ямамото: Ну что ты сразу жизнь кончать-то…
Гокудера: А вот так! Мне больше нечего кончать!
Садиться в углу и ковыряет плинтус.
Гокудера (бормочет): Оставишь кошку сиротой, какой позор. Невинная скотина пострадает из-за тебя и твоей задницы. - Выкрикивает – Ты слышишь?!
Ямамото: Слышу. Но, зая, я же о тебе забочусь – ты не умеешь сверху, и потом ты сам расплачешься, когда в десятый раз не сможешь вставить куда надо свой…
Гокудера (вскакивает): Смогу! Я все смогу, я знаю, что и как! Что, зря я, что ли, в интернетах зависаю.
Ямамото (вздыхает): Блин. Черт с тобой. Давай, но только обещай сначала, что реветь не будешь и самоубиваться, если что.
Гокудера (снимая рубашку и штаны): Хорошо.
Ямамото: И за своею кошкой убирать ты будешь сам.
Гокудера (нетерпеливо): Буду, буду.
Ямамото: И перестанешь одевать мои носки и…
Гокудера: Да я дышать, ***, перестану! Раздевайся.
Ямамото: Что, прямо здесь? Здесь как бы люди…
Гокудера: Не до нас им.
Ямамото (смотрит в сторону Мукуро, Хибари и Тсуны): А может, мы посмотрим, что у них, а наши опыты до дома подождут?
Гокудера: Снимай штаны, сказал! Я ждать не в силах, я бегал за тобой два дня, и две недели еще пришлось потратить на скандалы.
Мукуро с интересом наблюдает за их действиями, но тут Хибари вспоминает, что хотел с ним разобраться и больно тыкает в бок.
Мукуро (подскочив от неожиданности): Эй, ты чего?
Хибари (многозначительно): Камикорос.
Мукуро: Отстань ты нафиг. Тут вон гей-порно забесплатно будет.
Хибари (презрительно): Не насмотрелся, что ли, в прошлый раз?
Мукуро: А мне не дал не будем тыкать пальцем кто!
Хибари: Там по Дискавери показывали птиц.
Мукуро: Мне кажется, что кое-кто тут зоофил.
Хибари: На что ты намекаешь?
Тсуна: Успокойтесь, и хватит друг на друга наезжать. Мы все здесь – братья из семьи Вонгола, поэтому давайте в мире жить.
Хибари и Мукуро прожигают друг друга взглядами, потом Мукуро подтягивает трусы, что-то обдумывая. Хибари прикидывает, кого первым прибить и на кого свалить расходы за порванный костюм. Мукуро, посветлев лицом, поворачивается к Тсуне.
Мукуро: Вообще, я предлагаю сделать ставки – получится у Гокудеры или нет нагнуть Такеши и впервые в жизни себя почувствовать реальным пацаном.
Хибари: Вот еще.
Мукуро: Я ставлю триста баксов.
Тсуна: Ну… Я не знаю, ставлю сто.
Мукуро: Отличненько. Хибари?
Хибари: Я сказал, что не намерен…
Мукуро: Блин, расслабься ты уже, здесь никого нет, кроме нас троих, а мы – подмигивает - все свои и нечего стесняться.
Хибари: Пятьдесят, и при любом раскладе все мое.
Тсуна: Как хорошо, что Кея - просто киллер, а не бухгалтер. Кстати, про бухгал…
В этот момент раздается непонятный хлопок, звякает стекло и в комнате из ниоткуда эффектно появляется Реборн. Обводит взглядом комнату – распахнутый шкаф, почти голый Мукуро, Хибари в мятой рубашке, в углу непонятная шевелящаяся и матерящаяся куча – и поворачивается к Саваде.
Реборн: Уехал на три дня – а тут бардак.
Достает Леона, плавно принимающего очертания М16. Наводит ствол на Тсуну.
Мукуро (шепотом): Первыйнах.
Реборн: Так-так, с кого же мы начнем разбор полетов?
Тсуна: Реборн, поверь, я точно ни при чем! Я вообще мороженое ел!
Мукуро (про себя): Мороженое, ха. В стаканчике…
Реборн: Допустим. А что здесь делает раздетый страж Тумана?
Мукуро: Мороженое продаю.
Реборн (щелкая затвором): Опять Саваду соблазнял ванильным вкусом?
Мукуро (пожимая плечами): Он босс, я против босса не пойду.
Реборн (переводя ствол на Хибари): Хибари?
Хибари сплевывает и сводит брови в линию.
Реборн: Понятно. Просто бдил порядок, который нарушают эти двое – кивает на Тсуну и Мукуро.
Тсуна: Тут, между прочим, есть не только мы.
Реборн: Ах да, еще я вроде видел Гокудеру и Ямамото где-то на полу.
Оглядываются в поисках 8059 и видят душераздирающую картину: Гокудера опять сидит в углу, в одних трусах (причем не своих) и ковыряет плинтус, Ямамото успокаивающе поглаживает его по плечу.
Тсуна: Блин, Гокудера мне весь дом так разберет…
Ямамото: Ну все, Хаято, перестань уже страдать, смирись, оденься и пойдем домой. Я все тебе на пальцах объясню.
Гокудера (всхлипывая): Ты обещаешь? Правда?
Ямамото: Вот те крест!
Гокудера: Ну ладно. Только никому не говори, как я сегодня облажался, хорошо?
Ямамото: Ни в жизни никому!
Мукуро (негромко): Он только Сквалло за чашкой чая утреннего в Риме поведает в подробностях все-все.
Услышав имя Сквалло, Гокудера нервно дергается.
Ямамото (укоризненно): За что вот ты так, Мукуро?
Мукуро: За это – передразнивает – « а что ты, Кея, правда только снизу?» Ты посмотри, что он со мною сделал, поборник чистоты, блин.
Хибари (многозначительно): И порядка.
Ямамото: Подумаешь, ну, тыкнул пару раз какой-то палкой в бок…. Меня вообще вон отыметь пытались.
Мукуро: И?
Ямамото (шепотом, наклоняясь к нему): А что, неясно?
Мукуро: Ясно. – Поворачивается к Тсуне. – Эй, Десятый, гони мне триста баксов, ты проспорил.
Тсуна: Да ладно? – с укоризной смотрит на Гокудеру. - Гокудера, ты не смог?
Гокудера (краснея): Оно как-то не просто оказалось, совсем не так, как в фильмах…
Мукуро: Идиот, чего там сложного-то?
Реборн: Гокудера, ты все больше напоминаешь мне одну тупую личность, которая вот тоже так вопит, а как до дела – так не может даже меня как следует за ухо прикусить и только ноет.
Гокудера: Злые вы.
Ямамото: Ну все, пойдем, раз обещал – то дам и сам проконтролирую процесс. Но только один раз!
Гокудера: Проконтролируешь?
Ямамото: Дам! Один! И всё.
Уходят, обнявшись и обсуждая, что приготовить на ужин в связи с таким событием.
Тсуна (вздыхая с облегчением): Ну, слава богу, вроде разрешилось.
Реборн: На твоем месте я бы не вздыхал, а приготовился ответить за вот это, - показывает на бардак в комнате, - и объяснить, почему вместо тренировки ты с Мукуро (поморщившись) мороженое ел.
Тсуна: Я… Блин… Мороженое… - в надежде на помощь поворачивается к Стражу Тумана - Мукуро!
Мукуро (подтягивая трусы): Так, мне пора, у меня куча дел. До пятницы я буду недоступен.
Исчезает в клубах дыма, успев послать Тсуне воздушный поцелуй, а Хибари показать фак.
Хибари: Мне больше нечего здесь делать.
Гордо уходит, наступив Тсуне на ногу и стараясь не замечать Реборна.
Реборн: Объяснения. Я жду.
Тсуна: Вот так всегда - смываются, когда грозит опасность, а я один все должен разгребать…
Реборн: Не то чтоб мне тебя совсем не жалко…
Тсуна (осторожно): Но?
Реборн: Но тренировки пропускать нельзя, а ты что делал?
Тсуна: Что?
Реборн (прищуриваясь): Вот это ты сейчас мне и расскажешь. В подробностях.
Начинает всячески применять свой богатый опыт киллера и душегуба в целях выпытывания у Тсуны самого сокровенного и не только и дабы параллельно закалить в нем дух бойца. Тсуна всячески пытается соответствовать, хотя это отнюдь не всегда у него получается, но это совсем другая история, которую напишет кто-нибудь более умный и сознательный. Засим автор удаляется в свои покои, ибо есть, есть над чем ему еще подумать, и считает своим долгом предупредить тех, кто осилил-таки этот бред до этих слов, - это еще не конец.

The end.